Сourtesy of the Artist

Так называемая «Жилая Единица» — многоквартирный жилой дом, открытый в Марселе в 1952 году, после почти шести лет строительства, в принципе, не нуждается в отдельном представлении. Произведение, ставшее программным для позднего модернизма, 19 является вершиной концептуальных разработок величайшего архитектора Ле Корбюзье и в некотором смысле попыткой реабилитации социально-политической составляющей архитектуры модернизма — идеи проектирования пространства как последовательной программы, направленной на преобразование мира. Однако «Жилая Единица» стала кардинальным переосмыслением утопического проекта, отказываясь от доктрины проживания в рамках чисто коллективного быта. В отличие от домов коммун, разрабатываемых согласно идеологии архитектурного авангарда 20-х годов прошлого века, Ле Корбюзье предложил концепцию, уравновешивающую приватный и коллективный образ жизни, превратив свое творение в небольшое, компактное поселение, где жители могли практически не покидать здание для решения повседневных задач.

В видео Unite Mobile (Roads are also places) испанского художника Доменика разворачивается оригинальное и весьма остроумное повествование, в основе которого лежит авторская интерпретация классических стратегий ситуационизма, — художник изготовил точный макет «Жилой Единицы» и, снабдив его передвижным механизмом — частью игрушечного автомобиля, управляемого дистанционно, запустил эту модель в путешествие по интерьерам жилого комплекса. Жест автора направлен на создание неординарной ситуации, цель которой — нарушение герметичности жизненного уклада и повседневной рутины. Сам факт появления «незваного гостя» вопреки ожиданиям не вызвал каких-либо спонтанных или экстраординарных реакций — внимание зрителей мимолетно, за исключением детей, чье поведение в наименьшей степени зависит от устоявшихся социальных норм и поведенческих моделей. Критическое пространство, программируемое художником, замещается на пространство реализации процесса, наиболее релевантное определение для которого — «паралич-созерцание», который, в свою очередь, будучи уже неотъемлемой частью реальности, очень сложно подвергнуть регистрации, даже используя прямую, лишенную художественности форму документального повествования. В то же время, заставляя символы модернизма путешествовать внутри воплощенной реальности самого модернистского проекта, указывает на ту степень отчуждения архитектурных идей и их реализации.

Инициированная автором игра не может быть рассмотрена исключительно как некий хулиганский поступок. Художник противопоставляет статус «Жилой Единицы» — художественного произведения, превратившегося в узнаваемый бренд (произведение Ле Корбюзье является одним из самых посещаемых туристами объектов), — номадической природе движущейся модели и тем самым указывает на изначальный креативный потенциал архитектурного авангарда, который был утрачен. Посредством такого резкого посягательства, вполне ироничного, выявляется сам факт растворения политического смысла модернистской архитектуры в потоке бесконечных визуальных спекуляций и непрерывного потребления образов. Сама модель дома, снабженная механизмом, оказывается метафорой ковчега, который должен был доставить его жителей в новое историческое измерение, лишенное противоречий и генетических связей с прошлым, но оказался лишь шедевром архитектурного проектирования.